Еще вчера доллар был по 30, теперь по 76. Вчера мы собирались в Египет, а сегодня закатали губу. Вчера купила кружевные стринги, а сегодня их уже порвали. И самое страшное - вчера мы целовали кота, а сегодня выяснили, что у него глисты.
В таком нестабильном мире я верю только в хороший секс!
Хороший секс не подвержен инфляции, стабильно поднимает настроение, и не падает, как рубль, в самый неподходящий момент. Я верю не в лозунги партии и светлые идеалы, а в настойчивую мужскую руку на моем колене, в наглый язык и в тяжелое дыхание. Я верю тому, как поет мое тело в крепких руках, и верю тому, как расцветает мое сердце. Я, как фанатичная жрица, оберегаю свой алтарь от любого, кого я не хочу. Вот еще. В жизни итак слишком много гадостей.
Еще, я, конечно же, верю в любовь. Но не в такую, как пишут в женских журналах, с фужерами шампанского и непременной поездкой на Мальдивы. Я верю в любовь под весенним небом, когда вместе месишь соленое безобразие под ногами, кормишь голубей или пускаешь кораблики из рекламных листовок. Я верю в такую любовь, когда ты заболела, а теплые руки подтыкают твой плед, и заливают в твой слабый ротик компот из смородины. Я верю в такую любовь, когда он следит, надела ли ты шапку и перчатки, и очень волнуется по этому поводу. Только в такую любовь я действительно верю.
Именно поэтому я никогда не симпатизировала женщинам, которые ищут «папика». Только пусть не обижаются на меня те дамы, у кого мужчины постарше, я знаю, что в этом нет ничего плохого. Я конкретно говорю о случаях, когда дамы выходят замуж «за бабло».
Я смотрю на них со смешанным чувством жалости и ужаса, а иногда просто кручу пальцем у виска. У меня мурашки бегут по коже, когда я представляю, что они каждую ночь несут свое тело на поругание в постель к мужчине, к которому не испытывают желания. Это же регулярное изнасилование. Как они могут допустить, чтобы в их храме, на самом алтаре топтался вялыми членами какой-то старичок?
Это какой-то обман вместо секса, любви, и прочих важных компонентов девичьей жизни. С таким же успехом можно сесть в комфортабельную тюрьму.
На одну чашу весов ложится молодость, красота, радость жизни, любые эмоции. На другую - шуба, которую съест моль, сапоги, которые через сезон превратятся в говно, если ходить по нашим дорогам и какая-нибудь японская машинюшка, которую все равно надо будет ремонтировать. Неужели радость от приобретения новых сапог многократно перекрывает страдания несчастного изнасилованного тела и писки надорванной души?
Неужели они не понимают, что отдать свое тело и душу в рабство за эти подачки дешево?
Это все равно, что имея крылья, продать их, и выменять их на золотую цепочку. И не надо говорить, что крылья можно продать задорого. Крылья не имеют цены.
Как же мне после этого не считать их дешевыми?
Journal information