В современном мире есть два взгляда на то, что же считать изнасилованием.
Первый подход – считать преступлением только те случаи, когда женщина четко и ясно сказала «нет». Некоторые заходят еще дальше, и, поскольку считается, что женское «нет» может означать и «да», то изнасилованием можно считать только те случаи, когда женщина отчаянно (а не для вида) сопротивлялась.
Есть даже такой термин в зарубежных источниках как «разумная вера в согласие». Попробую проиллюстрировать это на примере.
Представим себе парочку – мужчину и женщину, которые мило беседовали в гостиничном номере дамы за рюмкой коньячку. В один прекрасный момент дама влезает к мужчине на коленки и прижимает его запястья к дивану, затыкая ему рот страстным поцелуем.
- О, нет, не спеши так, милая! - говорит он, подмигивая.
- Ты говоришь «нет», а я говорю «да»! – говорит дама, нащупывая эрегированный орган мужчины.
- Нет!
- Да!
- Нет!
- Да, я сказала…
Дама, наконец, справляется с пряжкой ремня, и парочка вместе падает на пол.
В данном случае мужчина говорил нет. Но его глаза говорили «да», его руки и губы говорили «да», его член говорил «да» настолько очевидно, что можно было признать его «нет» любовной игрой.
А разве женщины не ведут себя подобным образом? Да раз в десять чаще, чем мужчины.
Вот что такое «разумная вера в согласие».
Второй подход ужесточает подход к предполагаемому преступнику. Преступлением считается не просто сказанное «нет», а отсутствие «да».
При таком подходе пьяная в дуплет жертва однозначно права. Больше никто не рассматривает ее моральный облик под микроскопом – ведь слова «да» не было!
С другой стороны, такой подход дает простор для манипуляций.
Как доказать, что «да» было сказано?
Как быть с теми случаями, как тот, что я описала, когда «нет» явно означает да?
Какой из подходов вы считаете более правильным и почему?
Journal information